Кровная преданность.

       - Весьма сурово с вашей стороны, князь!
       Подобные разговоры всегда приводили меня в бешенство. В конце концов, как долго я, представитель Древнего Племени, буду выслушивать такое? Если бы я был каким-нибудь простым удельным князьком, то это, возможно, и сошло бы им с рук. Правда, человека, простирающего свою власть над всеми Карпатами, нельзя назвать князьком. И уж подавно нельзя ему указывать, что делать, и как делать.
       - Если ты, Стефан, еще скажешь хоть слово, я казню тебя и всю твою семью. Я вскрою вам вены и буду смотреть, как кровь медленно, толчками будет покидать ваши тела! А потом я скормлю ваши трупы волкам, которые по ночам воют под окнами моего замка.
       Человечек, услыхав такое, медленно попятился. Испуганное выражение лица коротышки дало мне понять, что черные слова его князя достигли цели и ужас уже свил гнездо в сердце Стефана.
       - Но... князь... князь Влад, люди голодают и было бы жестоко лишать их хоть какой-то надежды на счастливое будущее...
       - Какое мне дело до жалких людишек, снующих по моим землям? Мне нужны деньги для войн с мусульманами, и ты сам это прекрасно знаешь. Братья славяне на юге стонут под гнетом турков, они должны быть отомщены!
       Стефан поклонился и вышел из зала. По моему мановению стража также вышла и двери в зал захлопнулись. Я остался один на один с чашей красного вина и своими думами. Что ни говори, а людей мне было жалко. Эти люди, которые еще два десятка лет назад надеялись на меня, а сегодня зовут меня Драконом... Им, видимо, несладко приходится. Однако я настолько вжился в образ, придуманный для меня когда-то давно Станиславом - моим верным советником, вот уже несколько лет как покинувшим эту бренную землю - что не мог поступить иначе. Хитер, как сам черт, был этот Станислав! Именно благодаря ему поползли слухи о том, что я - упырь, кровопийца, вампир, восставший из гроба. Сначала я не понимал, к чему весь этот маскарад с бледной кожей и черно-алыми одеждами. О, как глуп был я тогда! Княжество находилось в запустении и нуждалось в железной руке. Однако после двух лет затишья крестьянское восстание отрезвило меня. Меня, думавшего, что все идет по намеченному плану, чуть не четвертовали собственные подданные! И тут-то Станислав и решил устроить запугивание, как он это называл. Результат превзошол все ожидания! Крестьяне терпели все поборы, а советники выполняли все приказы быстро и беспрекословно. Когда проворовавшийся казначей был раскрыт, он сам повесился у себя дома - чтобы не быть "случайно" растерзанным волками ночью возле отхожего места...
       Я отхлебнул глоток вина. Оно было красным, как кровь. Все эти чертовы элементы маскарада - они мне нравились, но иногда так досаждали... Зная, что где-то в темном углу зала прячется музыкант, я махнул рукой и мягкие струи музыки наполнили помещение. Я вернулся к своим мыслям.
       Первый действительно серьезный успех я отношу к тому времени, когда посол какой-то державы... Я не помню, какая именно - серьезная, могущественная европейская страна. Этот посол пришел ко мне - и в его глазах я узрел страх, тот самый первобытный УЖАС, который испытывали первые люди перед оборотнями и упырями. Узнав о том, что кровавые слухи о моем существовании достигли просвещенной Европы, я возрадовался. Я понял, что я - я, и никто другой, смогу объединить Карпаты! Сейчас Карпаты уже лежали у моих ног. Пусть формально были какие-то другие князья, но управлял ими я. Мои войска гонят турков на юг, братья славяне ликуют, русские при поддержке моей армии одерживают немалые победы. Бездари! Без меня у них ничего бы не вышло. Царь слишком глуп, чтобы назначать одаренных военачальников. Ничего, когда я буду царем...
       Сделав еще глоток, я увидел, что кто-то ожидает моего приема. Бесшумно вошедший Стефан примостился вне зала, но через приоткрытую дверь можно увидеть многое. Она - как зеркало, вот только зеркал в моем замке нет. Это еще одна черта, незаметная, но сотни таких черт дают неплохую почву для слухов.
       - Войди, Стефан.
       - Да, мой князь. Народ принял новую подать со смирением.
       А куда бы они делись? Они, которые, сказав что-то про своего князя в кабаке собутыльникам, идут в церковь и замаливают грехи, молются, чтобы их миновал гнев Дракулы...
       - Очень хорошо. Скажи моему народу, что я горжусь им. Что сквозь тучи на Валахию вскоре будет светить вечное солнце - и только благодаря им, героям!
Я умею поощрять.
       - Слушаюсь, мой князь.
       Стефан вышел. Толковый малый. Жалко только, что последнее время стал давать волю языку при разговорах со мной. Мне бы не хотелось терять такого мудрого советника, однако вести кампанию тоже как-то необходимо. Все, что я делаю - делается во имя славян, как он этого не может понять! Только славяне, объединившись в одно государство, смогут управлять миром! И именно поэтому мне нужен российский трон.
       Еще один глоток - и показалось дно чаши. Я взглянул за окно. Скоро рассвет, а это значит, что пора отправляться ко сну. Приучившись спать днем, я научил своих людей бодрствовать по ночам. Ночью им можно было зачитать указ о новой подати - как сегодня. Однако истинная причина не в этом - они боялись, что я приду к ним во сне и выпью их кровь. В окрестных деревнях, разумеется, были более разумные люди, но в замковом поселении все ночи жгли лучины...
       Спускаясь в подземелье замка(да, теперь мне приходилось спать там - опять манеры вампира), я услышал шорох за спиной. Оглянувшись и никого не увидев, я пошел дальше, однако что-то пробудило мои подозрения.Уже на пути в свои покои я снова оглянулся. Пламя факела едва заметно колебалось, но по прежнему ничего не было видно. Нащупав связку ключей и открыв тяжелую дверь, я вошел в покои. Затхлый запах подземелья здесь немного смягчался запахом заморских благовоний, разложенных по углам комнаты.
       - Дракула, обернись!
       Властный голос, сказавший это, был мне незнаком. Или... знаком, но очень не похож на то, что постоянно слышал я. Я обернулся. В дверях стоял Стефан, с факелом в одной руке и крестом в другой.
       - Пришел конец тебе, упырь! Сейчас ты окажешься там, где тебе самое место - в аду!
       Он протянул крест перед собой и медленно пошел на меня. Я не двинулся, и ни один мускул не дрогнул на моем лице. Похоже, Стефан не знал, что Символ Веры не действует даже на Истинных без самой веры. Пройдя пару шагов, он остановился, в недоумении взглянул на крест, отбросил его и откуда-то из-за спины достал осиновый кол. Дело, похоже, приняло угрожающий оборот и я заговорил.
       - Остановись, Стефан! Что движет тобой?
       - И это спрашиваешь ты, чудовище, убившее моего отца!
       Отца! Ну конечно! Черты лица Стефана постоянно мне кого-то напоминали, но только сейчас, глядя на него, я вспомнил Станислава. Тот же ястребиный нос, глубоко посаженные глаза и тот же неукротимый нрав, звериная гибкость во всех движениях, тот же ум, наконец!
       - Нет. Я не убивал его, и ты сам знаешь в это. Просто не можешь смириться с его потерей.
       Стефан остановился.
       - Если так, то зачем ему надо было идти в лес, одному, среди ночи?
       Я устало опустился на кресло.
       - Я не знаю, Стефан. Твой отец был непредсказуемым человеком.
       - Да, это так... Но я все равно убью тебя, дьявольское отродье! Во имя всех твоих прошлых жертв, и всех тех, кто еще может пострадать!
       Он сделал еще один шаг.
       - Остановись, Стефан! Снова заклинаю тебя, дай мне рассказать все и потом решай, что делать со мной.        Он нерешительно остановился, потом присел на стул и стал слушать. Я рассказал ему все - про хитроумный план его отца, про жестокое крестьянское восстание, про мои дальнейшие успехи по подчинению соседних княжеств, про то, как тяжко мне самому было нести это бремя... Он слушал внимательно, не перебивая. Говоря, я искоса поглядывал на Стефана - похоже, он начинал мне верить.
       - ...Я очень тяжело переживал утрату твоего отца, Стефан. Никогда у меня не было никого, столь же близкого.
       - Прости меня, князь! Я заменю тебе отца, позволь мне искупить подозрения верной службой на благо твое!
       Он упал на колени, по щекам его текли слезы. Стефан порывался целовать мне руку, но я отстранился.
       - Встань, Стефан. Мне достаточно твоего обещания. Ступай с миром и ни одной живой душе не рассказывай о том, что услышал здесь.
       - Слушаюсь, мой князь.
       Он поклонился и вышел. Я был доволен - теперь-то этот способный молодой человек будет предан мне, как некогда Станислав. Что ж, это ли не маленькая победа из тех, что создают большую? А ужин... А на ужин я найду кого-нибудь другого.
       Обернувшись летучей мышью, я вылетел в окошко наверху подземного зала и вскоре растворился в ночном небе...